«Надо понимать, что на основе первоисточника сделать что-то не выматывающее эмоционально трудно да и не нужно. Постановка печальная, ничем не обнадёживающая. Удивляет только, как у Максима Морозова выходит так трогательно отыграть весь возможный спектр эмоций в семье, где от любви до ненависти не осталось никаких шагов: всё слилось воедино и одно уже будто бы и немыслимо без другого. Но под конец, когда от травм и страхов маленького Саши нельзя отшутиться и в зале начинают захлёбываться в гнетущей тоске, звучит „Psycho killer“. Последнее обвинение тем взрослым, которые жестоко надругались над психикой ребёнка, и диагноз героя, поставленный самому себе.»

«Артист Морозов не пытается изображать маленького мальчика, имитируя детские интонации и голос, пластику и мимику, но вместе с режиссером находит безошибочный рисунок, в котором в разных пропорциях соединяются комическое и драматическое. Вот бабушка пытается обучать внука правописанию. Ребенок делает одну ошибку, вторую, третью, бабушка тем временем демонстрирует богатую звуковую палитру — от рычания до писка. Первый раз, конечно, смешно, а затем жутко. <…> Играя персонажей спектакля, Максим Морозов нигде не пережимает, не впадает в раж, не скатывается в истерику и мелодраматизм, хотя романный текст предоставляет для такого решения богатый материал. Соединение неживых объектов с актером (к слову, виртуозно работающего с предметами) порождает большее количество аллюзий и реминисценций, чем могло бы быть, играй в этом спектакле одни лишь артисты.»

Вопрос: что делать режиссеру, когда в книге абсолютно четкий рассказ и месседж? Ответ — просто бережно донести это до зрителя. И уместить роман в часовой спектакль, не упустив все самое важное. Это мастерство. Чего только стоит песня, спетая в стиле Владимира Высоцкого, в которой образно и четко артист Максим Морозов рассказал о том, как бабушка с дедушкой дошли до жизни такой.